Является ли законной публикация персональных данных неплательщика налогов на вебсайте налогового органа: вывод ЕСПЧ

Список неплательщиков налогов был бы лишен смысла, если бы нельзя было бы этих плательщиков идентифицировать - ЕСПЧ.

Дело L.B. v. Hungary (№ 36345/16) касалось публикации налоговыми органами власти персональных данных заявителя в сети Интернет в связи с неуплатой им налогов.

Так, государственный орган в сфере налогового и таможенного регулирования опубликовал персональные данные заявителя среди списка должников на своем вебсайте, что было предусмотрено соответствующим национальным законодательством в отношении тех лиц, задолженность по уплате налогов которых превысила 10 млн венгерских форинтов. Опубликованная информация содержала имя заявителя, место жительства, индивидуальный налоговый номер и сумму неуплаченного налога. Заявитель также появился в списке «самых неплательщиков налогов» на вебсайте налогового органа, в то время, как онлайн-СМИ опубликовали интерактивную карту неплательщиков налогов, обозначив место жительства заявителя красным цветом. Ссылаясь на статью 8 Конвенции, заявитель утверждал, что публикация его имени и других деталей в списке лиц-должников по уплате налогов не была необходимой, утверждая, что главной причиной этого было его посрамления.

ЕСПЧ отметил: «налоговые органы опубликовали персональные данные заявителя в связи с неуплатой им налогов в государственный бюджет, что, возможно, можно считать как поведение, которое может быть зафиксирована или публично освещена. Тем не менее, поскольку такие данные предоставляют информацию об экономическом статус заявителя, опубликованные налоговой данные касались частной жизни заявителя. В этом контексте не имеет значения, касались опубликованы данные неуплаченных налогов деятельности профессионального характера. Кроме того, такая мера включал публикацию места жительства заявителя. Поэтому статья 8 Конвенции была применима ».

Кроме того, поскольку опубликована информация стала доступной третьим лицам, ее публикация на веб-сайте налогового органа составляла вмешательство в частную жизнь заявителя, которое было по закону.

ЕСПЧ был готов согласиться, что оспариваемые меры были направлены на улучшение дисциплины по уплате налогов и тем самым отвечали легитимной целью защиты экономического благосостояния страны. Кроме этого, цель раскрытия данных заявителя среди списка «самых неплательщиков налогов» заключалась в защите конкретных интересов третьих лиц, должны платить налоги, путем предоставления им информации о финансовой ситуации этих лиц. Поэтому государство также может ссылаться на права и свободы других в качестве легитимной цели.

Суд также должен был рассмотреть, были ли соблюдены справедливого баланса между интересом заявителя в защите его права на приватность и интересами общества в целом и третьих лиц, с должным учетом конкретного содержания / контекста, в котором была опубликована такая информация.

ЕСПЧ отметил: «Хотя есть трудности в установлении того, действительно ли публикация информации о неплательщиков налогов решает проблему уклонения от их уплаты и потери доходов, вполне обоснованным является то, что государство считает необходимым защищать свои общие экономические интересы в сборе налогов средствами общественного контроля, направленными на предупреждение лиц, которые не выполняют своих налоговых обязательств. Кроме этого, любое лицо, желающее установить экономические отношения с другими лицами, имеет конкретный интерес в получении информации относительно соблюдения ими своих налоговых обязательств и в конце концов целесообразности такого лица для бизнеса, особенно когда уклонение от уплаты налогов происходило на протяжении длительного периода времени . Поскольку доступ к такой информации влияет на справедливую торговлю и функционирования экономики, раскрытия списка крупнейших должников по уплате налогов также информационную ценность для общества по вопросу, представляющей общественный интерес. На основе приведенного выше и учитывая свободу усмотрения, предоставленную государствам по вопросам общих мероприятий по экономической и социальной политики, выбор законодателя сделать публичной информацию о лицах, которые не выполняют своих налоговых обязательств, ни был явно необоснованным».

Остается выяснить вопрос, влияние обнародования данных по этому делу преобладал над обоснованием целесообразности существования такого общего мероприятия, учитывая определяющую роль защиты персональных данных в соблюдении права на уважение частной жизни.

Соответствующее национальное законодательство предусматривало публикацию персональных данных только крупных неплательщиков налогов и тех, кто уклоняется от их уплаты (чьи налоговые долги и обязательства превышали 10 млн венгерских форинтов - примерно 30 000 евро, что, учитывая экономические реалии современной Венгрии, не было суммы).

Публикация была обусловлена ​​тем, что такие лица не выполняли своих налоговых обязательств на протяжении длительного периода (а именно 180 дней). Поэтому законодательством проводится разграничение между налогоплательщиками на основе соответствующих критериев. Такая мера была принята для того, чтобы уменьшить риск искажения налоговой системы, а негативное влияние публикации ограничивался только теми лицами, чье поведение причиняла наибольший вред доходам.

Кроме того, персональная информация в отношении таких лиц удалялась с флеш и не была больше доступной после уплаты ими налогов, а поэтому такая идентификация была возможна не более, чем это было необходимо.

Несмотря на тот факт, что домашний адрес могла быть публично доступной в любом случае, его интерес в защите права на уважение частной жизни все же проявлялся и в раскрытии другой информации. Кроме того, публикация персональных данных, в частности домашнего адреса, может оказать значительное влияние или даже серьезные последствия для частной жизни лица.

Однако, при обстоятельствах этого дела, список неплательщиков налогов был бы лишен смысла, если бы нельзя было бы этих плательщиков идентифицировать. Сообщение только имени и фамилии заявителя не разрешило бы отличить его от других лиц, следствием предоставления неточной информации и наступления серьезных последствий для лиц с таким же именем. Поэтому, сочетание таких идентификаторов требовалось для обеспечения точности и эффективности механизма.

Между прочим, публикация любых идентифицирующих данных чем указанных выше, не была бы менее обременительной и не приводила бы к меньшему вмешательства по статье 8 Конвенции. Загрузка персональных данных заявителя на вебсайт налогового органа сделало такие данные доступны любому, кто подключен к сети Интернет, в том числе лиц из других стран. Признавая важность прав человека, информация которой доступна в сети Интернет, такие права должны быть уравновешены с правами общества на получение информации.

В этом деле цель и главный результат публикации заключался в информировании общества, а главной причиной размещения таких данных в сети Интернет было сделать информацию доступной для лиц, которых она касалась, независимо от их места жительства.

Сам по себе факт того, что доступ в список не был ограничен, не обязательно означал, что этот список привлек широкое общественное внимание: в частности, лицо, запрашивает информацию, должен сделать первый шаг для посещения вебсайта, переходя в список неплательщиков и должников налогов, и дальше просматривать нужную информацию. Маловероятно, что размещен на вебсайте венгерской налоговой список неплательщиков налогов на венгерском языке привлечет внимание общества во всем мире, а не только заинтересованных лиц. Наоборот, публикация именно на налоговом вебсайте обеспечила распространение этой информации именно среди тех, кто имеет к ней интерес, избегая распространения среди тех, кто такого интереса нет.

Кроме этого, вебсайт не придавал общественную возможность посрамить заявителя, например, через комментарии под соответствующими списками.

В конце концов, хотя заявитель указывал, что наличие его в списке имело для него эффект посрамления, не было никаких доказательств того, что публикация его персональных данных в списке вызвала какие-либо конкретные последствия в его частной жизни.

При обстоятельствах этого дела, опубликованные такой информации не может рассматриваться как серьезное вмешательство в личной сферы жизни заявителя. Разглашение его персональной информации не положило на его частную жизнь значительно больший груз, чем это было необходимо для интересов государства.

sud.ua